Олег Жеребцов: «Нам не хватает поддержки Минздрава»

Влияние санкций на российский фармрынок оценил генеральный директор Solopharm (ООО «Гротекс»). Чем заменить ушедшие с рынка европейские субстанции и что ждет розницу, Олег Жеребцов рассказал в интервью о кризис-менеджменте для «ФВ».

Срочная операция по локализации

— Олег, какие решения вам пришлось принимать в связи со вступлением в силу санкций?

— Инициатива по импортозамещению растянулась на последние 12 лет. Сложившаяся ситуация придала ей характер срочной операции по локализации всего, что мы используем в здравоохранении. Субстанции, вспомогательные вещества, первичная упаковка — все это мы должны немедленно начать производить в России. И это не призывы, не попытки найти сторонников, а вынужденная необходимость.

— Расскажите, как можно быстро развить производство субстанций, которое у нас находится в зачаточном состоянии?

— Рынок субстанций был не развит, потому что экономически это было невыгодно. Ни одна страна не производит субстанции только для себя. Фактически большая часть этого мирового рынка поделена между несколькими заводами-гигантами.

Ошибочно считать, кстати, что основные поставщики субстанций на российский фармрынок — это Индия и Китай. В нашем производстве, например, 40% — сырье европейских производителей.

— Со сколькими из них у вас теперь проблемы?

— У нас 521 поставщик — с 10% возникают сложности. Они вызваны не только невозможностью или нежеланием доставлять субстанции, есть еще и проблемы с конвертацией, транспортом, страховками, вопрос выбора банков. На предприятии у нас есть специальный комитет: он ежедневно принимает решения по замене субстанций, поиску альтернативных поставщиков. Нам очень не хватает поддержки Минздрава по быстрой замене субстанций в составе регистрационных досье.

Впали в спячку

— Как на проблемы реагирует рынок и какие шаги уже предпринимают производители?

— Главный вызов: все больше разных препаратов будет производится в России. Но загрузить наши мощности будет невозможно, если мы не получим субстанции. Риски сегодня очень серьезные: санкции, длинное плечо доставки, конвертация рублей в валюту, вторичные санкции.

При этом синтез субстанций — не такой сложный процесс, как многие себе представляют. И в России есть свободные в силу экономических факторов производственные мощности. В интересах фармпроизводителей инвестировать в выпуск субстанций.

Мы обязаны создавать российское производство — это не оголтелый патриотизм. Это практическая оценка бизнеса и его возможностей.

Мы не боимся повышения цен на сырье в силу девальвации, поскольку субстанции занимают 3-5% себестоимости готового препарата. Рост их стоимости даже на 50-60% не так сильно повлияет на цену готовых форм. Но если их нет, то препарат нельзя произвести.

За прошедшие две недели мы разместили девять молекул, чтобы их локализовать, на заводах, готовых синтезировать для нас субстанции и вспомогательные вещества. Это «Активный компонент», «Технолог», уральские предприятия.

При этом большинство коллег никак не реагирует на текущую ситуацию, хотя решения должны быть молниеносными. Они как будто находятся в спячке. А нужно менять бюджеты, точки безубыточности, оптимизировать кадры, перегруппируя сотрудников на проекты по внутреннему производству.

— Есть ли у вас проблемы с первичной упаковкой?

— Они идентичны сложностям по субстанциям. Около 15% поставщиков нервничают, или у них есть американские акционеры, или им пришла команда, что, к примеру, данный колпачок может быть предметом двойного назначения (5-8% поставщиков сейчас озабочены таможенными кодами двойного назначения).

Без поддержки правительства

— Приходится ли вам менять инвестиционные планы и повышать цены на продукцию?

— Мы напряженно трудимся, у нас нет никакой паники и апатии. Работаем по 12 часов в сутки, а заводы вообще не останавливаются. Мы делаем лонч завода твердых форм: 86 молекул, запускаем огромные линии, чтобы нарастить производство.

Мы находимся в плане, и наоборот, у меня как у предпринимателя есть жгучий интерес инвестировать дальше и больше.

Валютная составляющая в структуре себестоимости у нас относительно небольшая — 17%. Импортные препараты, привезенные из-за рубежа, вероятно, повысят цену на величину девальвации.

Мы пока не хотим принимать быстрых решений относительно роста цен. Консервативно относимся к уже данным обязательствам: маркетинговые контракты и все иные мы не пересматриваем.

— Чувствуете ли вы поддержку со стороны правительства?

— Пока мы видим только запросы со стороны министерств и ведомств о том, сколько препаратов осталось в наличии. И при этом не решаются важные вопросы: например, если не поднять регистрационные цены на препараты из перечня ЖНВЛП сейчас, то вероятна их дефектура. Чиновники не хотят приносить населению новость, которая никому не понравится, но если ничего не делать, то возникнет дефицит этих препаратов, они и так выпускаются на грани рентабельности.

Пока мы видим мало практических инициатив правительства в ответ на ситуацию, которая длится уже три недели.

Мы бы хотели прямых решений, а не вала писем по отчетности, отрасли нужны субсидирование ставки, потому что 20% — тяжелая для фармбизнеса история, ускоренная процедура изменения регдосье, либерализация порядка лицензирования фармпроизводства.

Но в моем понимании, фармкомпании могут брать инициативу на себя — быстрее и смелее — в отсутствии прямых указаний от правительства.

Розница консолидируется

— Какие изменения Вы прогнозируете в рознице?

— Розница имела товарные кредиты от дистрибьюторов. Я предполагаю уменьшение дней отсрочки со стороны западных компаний по товарным кредитам. Питание товарной массой будет ограничено, а раз так, то конкуренция усилится. К апрелю-маю мы ожидаем небольшое снижение денежных доходов населения.

Конкуренция фармрозницы достигнет пика в силу падения выручки примерно к июню. Это будет означать еще большую консолидацию розницы. Мелкие сети неэффективны в силу своих небольшого объема закупок, их логистические компетенции базируются на возможностях дистрибьюции.

На общую парадигму развития мелких сетей давило много фактов и до этой истории, сейчас их количество многократно выросло. Процесс консолидации ресурсов — денег, аптек — с тем, чтобы получать больше бонусов от нас, производителей, многократно ускорится.

Экономия издержек аптеками должна быть осознана сейчас как никогда. Строить склады, инвестировать в систему хранения и распределения и не покупать неликвид, который раньше мог годами лежать на полках, — нужно филигранно работать с товарной матрицей.

В продуктовой рознице, где я работал ранее, происходят быстрые и яркие банкротства, в фармрознице в силу товарного кредитования процесс банкротства происходит вяло и медленно. Это плохо, поскольку не очищает рынок от неуспешных игроков. Но сейчас ситуация такова, что на рынке должны остаться только эффективные игроки.